16 июня в воронежском Доме журналистов состоялся семинар «Лесные пожары. Как о них писать?». Семинар сопровождал выставку фотографий Анны Баскаковой «Авиалесоохрана. Воздушные пожарные».
Анна Баскакова — сотрудник пресс-центра службы ФБУ «Авиалесоохрана», журналист, пожарный-доброволец. С 2010 года она активно выезжает на «горячие», в прямом смысле этого слова, точки и снимает пожары.
Сборник заблуждений
Первая легенда, с которой мы очень часто встречаемся: пожар — это стихия, которая случается сама по себе. Например, от высокой температуры. Когда я рассказываю об этом, я обычно говорю: давайте выйдем на улицу, там прекрасная погода, возьмем соломы, поднимем её к солнцу и будем ждать, когда она загорится. Конечно же, ничего не произойдет.
Лесные пожары без помощи человека могут образоваться в следующих случаях: упал метеорит, извергается вулкан, горящая лава поджигает лес и в случае сухой грозы (гроза без дождя). Пожар — это никакое не природное явление.
Самое большое заблуждение — надо жечь сухую траву, потому что тогда новой траве будет легче расти. Очень многие люди думают: « Зола — это удобрение, это полезно, и, вообще, весело жечь траву». Но представьте… Вы в деревне, начинаете жечь. Тут ветер меняет направление и начинает дуть в сторону домов. Страшно?
На самом деле, когда трава перегнивает естественным образом, всё, что в ней было полезного, остается в почве — это перегной и минеральные вещества. Если мы её сожгли, то в почву попадают только минеральные вещества, только зола. Более того, мы уничтожаем насекомых, мелких животных, птиц, которые делали гнезда в этой траве. И даже крупные животные часто погибают, потому что они при попытке убежать получают ожоги легких. Ещё от горящей травы очень часто загораются деревья, а также случаются торфяные, подземные пожары.
Много легенд в стиле «мой друг ехал и увидел, как целый автобус с людьми ушел под землю» связано с этим видом пожаров. Не бывает торфяных пожаров такой глубины. Мне с огромными глазами рассказывали о торфянике глубиной 1,5 метра, то есть это редкость. Торфяники на 5 метров существуют, но не у нас, а в Индонезии.
Журналисты должны деформировать эти идеи, разрушать легенды.
Лесной спецназ
Россия остается передовой страной в тушении пожаров. Так, как у нас тушили пожары в 30-е годы, сейчас тушат во всём мире. Я работаю в организации, которая называется «Авиационная охрана лесов». Эта организация существует с 1931 года. Наша служба занимается мониторингом и тушением пожаров в труднодоступной местности и доставляет группы на пожар с помощью десантирования и высадки на парашютах. На сегодняшний день общая численность сотрудников пожарной службы «Авиалесоохраны» — 725 человек, а вместе с региональными службами — около четырёх тысяч человек. ФБУ «Авиалесоохрана» находится в подмосковном городе Пушкино.
В нашей службе есть три уникальные профессии: летчик-наблюдатель, парашютист-наблюдатель и десантник-пожарный. Это достаточно редкие профессии, о них мало кто знает. Такую работу может выдержать не каждый. Но это работа, в которую нельзя не влюбиться. Если вы зачитывались романами писателей-романтиков, любили советские фильмы про героев — у нас всё это есть.
Наши люди высаживаются на расстоянии от огня — километра 2-4. Строят лагерь и после этого живут там и на пожар ходят, как на работу. Часто спрашивают, ребята ради денег работают или ради адреналина? У нас работают люди, которые очень любят лес, любят красоту. Они очень хорошо понимают, что защищают.
Другой популярный вопрос: страшно ли? Конечно, страшно. Потому что, если тебе на пожаре не страшно, то тебе в этой профессии просто больше нечего делать. Человек должен пожара слегка бояться, но при этом он должен понимать, что происходит.
Эффектность в ущерб правде
Если спросить у любого человека, как тушат пожары, ему представляется эффектная картинка, на которой, например, этим занимается большой самолет, сбрасывающий на огонь воду. Это очень легко снять, это эффектная картинка. Но мы редко пользуемся этим способом. Во-первых, это дорого. Как-то мы посчитали, что литр воды, сброшенной из самолета на пожар, стоит как бутылка хорошего коньяка. Во-вторых, это очень сложно. Самолет должен где-то набрать воды, вернуться, на это уйдет очень много топлива. Достаточно трудно попасть точно в то место, где нужно тушить. Самолеты нужны, как правило, в крайних ситуациях. Например, когда пожар подходит от леса к жилым домам, и его нужно срочно остановить. Однако именно такие «картинки» требуют редакторы для материалов о пожарах.
По многим причинам нам с журналистами очень сложно контактировать. Журналист, который с нами согласен ехать, должен понимать, на что он идет. Потому что вертолета может не быть три дня, может не быть неделю, и журналисту всё это время придется жить в палатке. Журналист что хочет? Он хочет приехать, снять красивую картинку, чтобы что-то горело, а пожарный эффектно лил воду на пламя, а вечером вернуться домой и уже написать материал или смонтировать. Мы этого гарантировать не можем. Мы не можем гарантировать сам пожар. Спокойно может случиться такое, что мы прилетим, пойдет дождь, и пожара не будет. И, как ни странно, мы не работаем с огнем напрямую. Вообще, когда вы видите на картинке, как человек героически льёт на пламя воду — это не тушение. Настоящее тушение выглядит следующим образом: где-то вдали пожар, его почти не видно, довольно на большом расстоянии от него мужики рубят деревья, ковыряются с лопатами в земле. Вот это на самом деле и есть тушение.
Иллюстрирование материала о пожаре всегда вызывает проблемы. Почему? Люди, которые тушат лесные пожары, очень редко фотографируют. Журналисты часто берут фотографии наугад, потому что материал обязательно должен быть проиллюстрирован. И это приводит к неприятным ошибкам. Например, «Авиалесоохрана» читает материал о пожаре, который потушили они, а на фотографии видят людей в форме МЧС. Откуда брать нормальные фотографии лесных пожаров? На сайте «Авиалесоохраны» (aviales.ru) есть информация о пожарах, которая обновляется каждый день. Там же можно брать любые фотографии, на которых точно будут изображения настоящих пожаров.
Не называйте пожарного "пожарником"
В 2013 году в Тыве произошел несчастный случай, погибло сразу восемь человек. Журналисты писали: «людей заставили прыгнуть в пламя», «были совершены чудовищные ошибки», «виновато руководство». Такие ошибки можно уже считать оскорблением. Что произошло на самом деле? Люди тушили не очень большой и неопасный пожар в ущелье. Уже почти заканчивали, им оставалось метров 40, но вдруг, совершенно не предсказанные метеорологами, начались гроза и сильный ветер. Этот ветер раздул пожар, который начал подниматься по ущелью, как по трубе. Люди побежали вверх, часть из них свернула в зону безопасности, а часть заблудилась в дыму и свернула не туда. Тут нет ничьей вины.
Очень важно говорить с пожарными на одном языке. Если вы подходите к пожарному и говорите: «Скажите, пожалуйста, пожарник...» — всё, вас уже не любят. Потому что слово «пожарник» воспринимается как оскорбление. У нас это слово обозначает труп, найденный на пожаре. Рукав 99% журналистов называют пожарным шлангом. Шланг имеет постоянный диаметр, его нельзя сложить. Если вещь сворачивается в трубку — то это пожарный рукав.
То, что надевают на пожарный рукав, называется ствол, не брандспойт. Брандспойт — это устаревшее название.
Однажды про меня журналистка писала материал, который начинался словами: «Эта героическая женщина каждое утро начинает с брандерсбойтером в руках». Мне потом этот «брандерсбойтер» коллеги не давали забыть года два.
Куда обращаться, если вы видите лесной пожар
Звоните по номеру 88001009400. Вас сначала соединяют с региональной службой, если по каким-то причинам там не взяли трубку, вы автоматически попадаете к нам, в Пушкино. Туда можно сообщать не только о пожарах, но и, например, о мусоре в лесу, незаконной рубке деревьев.
Марина Воропаева
